Первые дачи появились в России в начале XVIII века, при Петре I. Царь посчитал, что для того, чтобы высшие чиновники не разъезжались по дальним поместьям на лето и всегда оставались «под рукой», надо дать им землю под Петербургом. Только во второй половине 18 века слово «дача» приобрело современное значение – как загородный дом с приусадебным участком, расположенной недалеко от города, и не являющийся при этом основным местом жительства хозяина дома. В 1803 году историк Николай Карамзин отметил, что летом Москва пустеет, а её жители устремляются за город. В 30-х годах XIX века в тогдашних ближайших пригородах Москвы — в Кунцеве, Сокольниках, Останкине, Перове — стали появляться специальные места для летнего проживания. К 30-м годам XIX века подмосковное Останкино, принадлежавшее графу Николаю Шереметеву, наряду с Сокольниками стало любимым “гуляньем” московской публики, появились ресторации и торговые палатки. Шереметевские дворовые начали переоборудовать свои дома и сдавать дачникам. Вот, что пишет один из современников: “Чтобы превратить в дачи свои старые избы мужики ударились в городьбы. Они надстраивали вторые этажи, выводили на них балкончики, пристраивали наружные лестницы, не жалели коньков и петушков. Но главную заботу составляли террасы. Мужики так привыкли слышать от нанимающих вопрос “А терраса есть?” – что со свойственною русскому человеку практичностью немедленно начали возводить террасы, где ни попало. Семья Бахрушиных на даче в Гирееве. Бурное развитие дач началось в середине XIX века, когда появились железные дороги и "посёлки для отдыха" стали строить подальше от города — в Химках, Ховрине, Тарасовке, Пушкине, Малаховке, Томилине. Первый императорский указ, в котором употребляется слово «дача» был подписан Николаем I 29 ноября (по старому стилю) 1844 года. С появлением железных дорог совпало и появление в России целого слоя людей – чиновников, творческой интеллигенции, инженеров, врачей, которые не имели фамильных усадеб, но летом хотели выезжать из становящихся дымными городов и имели на это средства. Чаще они не покупали, а арендовали на 3-4 летних месяца загородное жилье, одновременно экономя на городской квартире (ее оставляли, выезжая со всем скарбом, а на зиму нанимали другую). В некоторых местностях выходили летние газеты для дачников. Армия дачников росла стремительно. К 1888 году вокруг Москвы было уже 6000 дач (самые дорогие были по Звенигородскому направлению). Жилища подмосковных дачников отличались разнообразием и являли собой то перестроенную крестьянскую избу, то «летний клетушок», чаще всего называемый деликатно «холодничком», то настоящий дачный особняк. Самое престижным дачным местом в конце XIX века под Москвой была Перловка. Ею владел купец Василий Перлов, построивший в поселке около 80 дач. Заборов между ними, к слову, не было - ставить ограждения почиталось в ту пору дурным тоном. В каждом домике был душ и персональный туалет, на берегу реки Яузы были оборудованы купальни. Дачникам организовывали культурный досуг: дважды в неделю в поселок привозили музыкантов, в летнем театре шли представления от лучших московских трупп, и, кроме того, устраивались специальные дачные балы. Перловка была очень дорога (аренда домика была сопоставима с арендой жилья в центре города), но при этом она была еще и очень популярна. Чтобы снять там дом, люди платили аренду за 3 года вперед. Кто-то, следуя дачному поветрию, выбирал варианты поскромнее и поплоше. Так или иначе, практически все дачи того периода были наемными – и это отличает их от современных российских дач. Другое, менее престижное место - дачный посёлок Бутово. В начале XIX века все пространство поселка входило в небольшой лесной массив, прорезанный дорогами и тропинками от Бутова до деревни Поляны и деревни Чернево. Сейчас здесь проходит дорога из Северного Бутова в Южное (ул. Поляны). Около железной дороги местность поселка имела дачный характер. В поселке и вокруг него были расположены деревянные домики – дачи, обрамленные деревьями, расположенные на лесных дорогах и соединенные дорогами и пешеходными тропинками. Полустанок Бутово. Железнодорожная станция "Бутово" в начале XX века. Размеры этих дач и внешний вид представляли домики размером 70-80 кв. м. с мезонинами наверху, открытыми террасами, с изгородями вокруг. А около них – лавочки для отдыха. Там, где проходит теперь Краснолиманская (Красная) улица, и дальше по дороге к Дубкам были дачки и меньших размеров, устроенные по-летнему – без отопления. Дачи с отоплением сохранились: на Краснолиманской (Красной) улице – 4 дачи, в Дубках таких осталось 5-6 дач. Такие дачи были меблированы и сдавались внаем приезжающим из Москвы. Землевладельцами здесь были: Н.А. Варенцов, П.В. Михайлов, А. М. Катков, И. К. Салтыков. Все дачи окаймлялись кюветами и изгородями. По условным пунктам снаряжались сторожевые пикеты со сторожевыми собаками. Проход для посторонних через поселок был закрыт. Проходящим к станции надо было идти стороною через железную дорогу и через переезд. Возле тропинок были разбиты цветники и клумбы. Вдоль аллеи расставлены скамьи со спинками. 48 дач принадлежали П.В. Михайлову (почетному потомственному гражданину), стоимость по оценке для взимания земского сбора с дач составляла 32670 рублей. У А.М. Москвиной 6912 рублей, у И.К. Салтыкова 10587 рублей, у Н.О Сушкина (Щербинка) 24894 рублей. Господский дом Москвиных. Постоянный рост квартирной платы в началеXIX века в Петербурге и Москве делал невозможным для горожан «средней руки» проживание в центре города. Выход из положения многие из них видели в переселении в пригороды. "Стремление к заселению пригородных местностей вызвано дороговизной жизни в , и в частности, жилых помещений". Семейство на даче. Существовали газеты и журналы, специально посвященные вопросу переселения горожан в пригороды. Среди них — журнал « Поселок », провозглашавший строками рекламы: «Чем за квартиру чужую денежки вечно платить, зимнюю дачу большую можно в рассрочку купить». А журнал «Земельно-Поселковое дело» утверждал: «Возможность жить постоянно вне города — наиболее верное средство удешевления жизни». Свой вывод он подтверждал конкретными фактами: цены на жилище здесь в пять раз ниже столичных. Переселение в пригороды началось с того, что для значительного числа горожан становилось все выгоднее зимовать на даче. Так, многие дачные места в начале ХХ века утратили свой летний характер и приобрели статус поселка , заселенного круглый год людьми «среднего класса», связанными по долгу службы со столицей. Горожан, зимующих на дачах, прозвали «зимогорами», или «зимниками». Тогда же, на рубеже веков, возникло совершенно особое явление — летне-зимние дачные поселки, в большом количестве разраставшиеся под Петербургом и Москвой. За короткое время образовалась новая, как тогда говорили, «внегородская общественная единица» — загородные и пригородные «интеллигентные колонии-поселки». Они возникали, как правило, на землях дворянских имений, отдававшихся внаем или продававшихся в кредит. Как писал журнал « Поселок », вокруг петербургских болот с молниеносной быстротой появились уголки Крыма, Кавказа, Швейцарии, усиленно конкурирующие между собой размерами рекламы. В качестве «зимогоров» чаще всего выступали семейные горожане, поэтому в поселках создавалась инфраструктура, характерная для постоянной, оседлой жизни больших семейств — строились магазины и школы и т.д.

«Устройство низшей и средней школы в поселках, чтобы детям не нужно было каждый день ездить на учебу в города, является самой насущной потребностью дачных местностей», — утверждал в 1913 году журнал «Земельно-Поселковое дело».

Все заботы по обустройству зимогорского быта брали на себя местные общества благоустройства — благодаря их деятельности проводились осушительные работы, налаживалось освещение, устраивалась канализация, строились железнодорожные платформы. Они же организовывали и досуг «зимогоров».

Источник